Дома в городе были в основном деревянные, ошелеванные досками. Стены этих домов выбеливались желтой глиной, отчего они со временем имели серовато-желтый цвет. Но было много и глинобитных домов. Эти дома с деревянным каркасом, а вся «начинка» из глины с соломой. Некоторые дома не имели фундаментов и стояли прямо на земле. Стены их были сплетены из ивовой лозы и обмазаны глиной снаружи и изнутри. Полы в таких домах были земляными, хорошо утрамбованными. Встречались еще полуземлянки. Часть всех этих строений белилась. Заборы были разнообразны, от сплошных дощатых до их отсутствия.

В годы строительства канала в городе квартировал полк, занимавшийся охраной заключенных. После перевода заключенных на другие стройки, полк стал пехотным.

В центре города около площади Павших борцов были построены дома в два этажа, так называемые, восьмиквартирные. Это были более комфортные дома, в них проживали офицеры полка и их семьи.

Изысканными были дома, в которых проживало руководство строительством канала и инженерно-технический персонал. Было много финских домиков. Эти дома строились строителями канала. 

С прекращением строительства канала и освобождением домов в них открывались разные общественные учреждения, а также передавались под жилье, как дома, так и бараки, где размещались заключенные. В частности в доме, где проживал начальник стройки канала Я.Д. Рапопорт, открыт был Дом пионеров, в котором заработали разнообразные кружки. 

Улицы были голыми без тех деревьев, которые растут ныне. На дорогах много песка, а весной огромные лужи от растаявшего снега, а осенью от дождей.

Возвышенный правый берег Дона привлекает взор. Вся эта возвышенность через какие-то промежутки прорезана балками, спускающимися к Дону. Балки поросли дикими яблонями, грушами, шиповником, боярышником.

При подъеме на этот возвышенный берег открывался вид на степь, поросшую ковылем, тюльпанами и другими травами. А по лесопосадкам, протянувшимся на километры, высаживаемые при строительстве канала и в первые годы после ввода его в эксплуатацию, росли едва заметные дубки, вяз, карагач, лох серебристый, смородина. У жителей правая часть Дона называлась горами.

На первомайские праздники «на горы или гора» перебиралось большое количество взрослого населения и детей. Основным средством доставки был паром или свои лодки. К этому времени в тенистых балках распускались ландыши, а на солнечных местах распускались тюльпаны. В народе их называли лазоревыми цветами. Возвращались домой нагруженные цветами и полученными впечатлениями. Пацаны делились событиями – видели желтопуза или нет. Услышав слово – желтопуз – со всех ног кидались убегать, так как ходили байки, что желтопуз, свернувшись колесом, катится, догоняет жертву и со всего маха раздувшимся хвостом бьет по спине. На самом деле это был безобидный полоз, который не мог нанести никаких неприятностей, и сам спасался от непрошеных гостей.

На правом берегу Дона в станице Пятиизбянской работал дом отдыха. 

В летнее время в некоторых балках в дни школьных каникул работали пионерские лагеря, в которые на смену (каникулы делились на три смены)  прибывали дети из Сталинграда и других мест. Такой лагерь был в Красной балке, к которой выходит построенный автодорожный мост через Дон.

В конце лета жители по балкам рвали дикие яблоки, груши, которые затем сушили и варили из них зимой компот. Либо яблоки клали на крышу на солнцепек, где они запекались и становились вкуснее. Там же косили сено, заготавливая его на зиму.

По берегу Дона встречались остатки фундаментов хуторов, которые были переселены, в частности хутора Рубежного. На берегу находили следы прошедших боев в виде гранат, снарядов и мин, патронов и других «артефактов» прошедшей войны. Найденные снаряды и мины пацаны часто взрывали, разведя большой костер и положив их туда.

В зимнее время, когда Дон замерзал и выпадал снег, «на гора» ходили кататься на лыжах.  

Левый берег Дона низменный, подвергался затоплению весенними разливами Дона. Вода покрывала огромное пространство, затапливая луга, дворы жителей окраин. В мае месяце на затопленные луга шел нереститься сазан. Это было грандиозное зрелище. Огромные рыбины, как поросята, поднимали буруны на мелководье. После ухода воды на этих лугах выпасали коров, овец и коз. В оставшихся ямах сохранялась вода и не ушедшие с водой сазанчики. Их вылавливали сапетками (корзинами без дна), накрывая тот или иной участок и вытаскивая то, что попадалось. В займище в районе озера Нижнего, немного выше по Дону, были заросли тополя, ивы и других деревьев. Много кустарника. Росли ежевика, терновник, крушина, волчья ягода. Озеро Нижнее, по сути соединенное с Доном, было богато рыбой. А подобное озеро Бугаково славилось раками.

В займище заготавливали на зиму дрова, косили сено на полянках. Лакомились ежевикой. Собирали терн, который мочили и зимой моченый терн толкли в глубокой миске, подсыпали сахар, заливали водой и пили этот напиток.

Добирались в займище на лодках на веслах, иногда использовали парус. Позже, с появлением в продаже лодочных моторов, их начали устанавливать на лодки. Добираться в не столь отдаленные места стало гораздо легче.

Окраины города окружала степь. Почва в степи песчаная, покрытая растущей травой. Росли полынь, чабрец, молочай, паслен и другие неизвестные мне травы, распространяя ароматы. Иногда по степи ветер гнал огромный травяной шар – перекати-поле. Весной степь полна жизни. Свистели, стоящие столбиком, у своих нор суслики, стрекотали кузнечики, по вечерам прыгали тушканчики. В небе свистели пустышки, кружили коршуны, ястребы, высматривая добычу.

Высоко в небе кружили самолеты с Мариновского аэродрома, проводя тренировочные полеты, часто с учебной стрельбой по мишеням, которые самолеты тащили за собой, а другие в это время вели стрельбу. Однажды был перебит трос, на котором тащили мишень. Мишень, похожая на планер, рухнула на землю, собрав вокруг множество любопытных. На место падения приехала команда и все увезла с собой.

В степи весной устраивали лов сусликов, за шкурки которых заготпушнина платила небольшие деньги. Часто эта организация выдавала в пользование капканы, которые устанавливали около нор сусликов. А пацаны ранней весной с ведрами черпали воду из луж и эту воду лили в нору суслика, заставляя его вылезти наружу, тут его и хватали за шею. Летом трава в степи выгорала, становилась желто-бурой. Но живность все также свистела, стрекотала, прыгала, бегала.

Кроме всякой живности степь была полна следами прошедших боев. Были видны следы осыпавшихся и заросших травой окопов. Иногда находили черепа, разные кости погибших бойцов, выбеленные песком и солнцем. Их никто не подбирал, не перезахоранивал. Постепенно степь их скрывала, засыпая песком. Рядом с останками валялись каски, истлевшая обувь, какое-то снаряжение. У многих жителей каски использовались в хозяйстве. Находили в степи неразорвавшиеся снаряды, мины, гранаты с запалами к ним, патроны, остатки винтовок, автоматов, пулеметов. Это хозяйство пацаны подбирали. Почти у каждого имелся в запасе тол, порох, патроны, запрятанный запал от гранаты.

В степь прибегали на занятия солдаты воинской части. Они копали окопы, ходили в атаку с криком «Ура!», потом отдыхали. Вокруг них мы и крутились, выпрашивая подержать карабин. С занятий они уходили, исполняя строевые песни.

В зимнее время солдаты ходили на лыжах, прокладывая лыжню далеко за город. По этой лыжне мы тоже катались на своих самодельных лыжах, сделанных родителями. Самое сложное в изготовлении лыж было загнуть их носы. Для этого их держали в кипятке, зажимая затем в специальной рамке, гнули. Но носы упорно не хотели загибаться. Так и ходили на лыжах с незагнутыми носами, по сути, на досках. 

В один из месяцев лета на окраину Старого Калача в степь доставили экскаватор, и он начал грузить грунт в подъезжавшие самосвалы. Самосвалы отвозили землю на строящиеся дамбы. Было выкопано два карьера. Они стали местом игр местных пацанов. Весенние воды от таявшего снега заполняли эти карьеры почти до верха. Летом вода из карьеров не успевала испариться. В этом искусственном водоеме в обрывах селились ласточки береговушки или их называли чернышками. В воде квакали лягушки, хорошо слышимые жителями окраинных домов. Но и была одна неприятность, случившаяся в карьере – в воде в начале лета утонул пятилетний мальчик.

В наши дни от этих карьеров не осталось и следа. Город наползает постепенно на степь. Жители домов, построенных на месте этих карьеров, возможно, и не догадываются, что их дома стоят на таком месте.

В степи пасли овец, коз, коров. К их прибытию с пастьбы, на окраине собирались те, кто их разбирал по домам. Пока ждали прибытия - пацаны играли в футбол. Кроме футбола играли в городки, это уже прямо на улице, всякие догонялки, выручалки, котлы, клёк, войну. Летом вся одежда состояла из трусов и тюбетейки (фески) на голове (в мае месяце могла быть еще майка). Ходили босиком. К концу лета подошва на ногах была не хуже подошвы ботинок. Катали с помощью крючка из толстой проволоки запорные кольца автомобильных колес или диски сцеплений тракторов. Катали так, что проволочные крючки перетирались от трения. Были и другие подвижные игры. Никто не скучал.  

В первые годы после строительства канала по Дону шло много плотов. Плоты часто загоняли в калачевский затон. Иногда их можно было увидеть и в Березовом Логу. Для пацанов это было величайшей радостью. По бревнам плотов бегали, с них ныряли, на них играли. Когда плоты утаскивали, то оставалось 5-6 утонувших бревен от плота. Их подбирали, и все это шло в хозяйство.

В весеннее время, по окончании ледохода, шла подготовка лодок к плаванию. Их конопатили, смолили. Рядом крутились те, без кого ни одно дело не обходилось. Летом занимались рыбалкой. У многих был небольшой бредень, с помощью которого и ловили рыбу, раков. В бредень попадались лещи, подлещики, красноперка, сазанчики, сомята, щучки, берши и другая рыба. Ведро рыбы и раков можно было наловить спокойно, особенно не перетруждая себя.

Раков ловили и руками в норах в обрывистом берегу или нащупывая их ногами на дне в иле. Тогда рак, на свою беду, впивался клешней в ногу. Тут его и вытаскивали. Все это было в Березовом Логу. Раков варили. Возил вареных раков даже на базар, продавая кучку раков (10 штук) за рубль (цены до деноминации 1961 года). На вырученные деньги покупал для дома сметану, и этим был горд.

Зимы были суровыми с большими снегами. Иногда морозы доходили до 30 градусов и ниже. Вот некоторые данные о температуре утром по некоторым дням в феврале 1954 года: 19.02 – 32 градуса; 20.02 – 31 градус; 21.02 – 32 градуса; 25.02 – 31 градус. Эти данные взяты из амбарной книги, которую вел папа, записывая в ней температуру воздуха, начиная с 1954 года и до 1995 года. В последующие годы таких морозов не было.

При большом морозе занятия в школе прекращались. Но для учеников это было раздольем. Была возможность полазить по снегу. Развлечением становились санки, коньки, лыжи.

Коньки привязывали к валенкам веревками, которые со временем перетирались. Тогда коньки несли домой в руках. Чтобы это случалось реже, коньки привязывали с помощью сыромятных ремешков, приобретаемых в хозяйственных магазинах. Валенки были, как правило, с подшитой подошвой. Существовало несколько способов привязывания коньков. Привязав коньки, катались по укатанной дороге или играли в хоккей на льду. Основное место игры для ребят, проживающих около моста, озеро Кондолово. Клюшки для игры были самодельными, сделанные из веток деревьев.

Кроме того делали тарантасы. Это такое устройство, состоящее из трех коньков. На крестообразную деревянную раму сзади устанавливали два конька и один конек, рулевой, устанавливали впереди. Прилаживали сидение. Ото льда отталкивались металлическими тросточками. Все, естественно, было самодельным. Так и гоняли по льду.

Весной, на пасху, на улице собирались и взрослые, и дети. Во всю ширину улицы через небольшое расстояние выкладывали попарно яйца. По выложенным яйцам с расстояния нескольких метров пускали матерчатый плоский мяч, напоминавший большую таблетку, диаметром сантиметров 20-25 и высотой сантиметров десять. Пустивший мяч выигрывал яйца, если мяч через них прокатывался. Смех, анекдоты, разговоры оживляли обстановку.

Город делился на три части. С одной стороны Старый Калач, затем Новый Калач и пос. Черкасово. Старый и новый Калач в то время соединялись бревенчатым деревянным мостом с дощатым настилом, через речушку Березовый Лог (в просторечии Барак), впадавшую в калачевский затон, связанный с Доном. Через Березовый Лог в свое время рассматривался один из вариантов прохождения трассы Волго-Донского канала. Черкасово, по сути, было окраиной города, как и Старый Калач.

На этом мосту летом собирались пацаны. С моста ныряли в воду, стараясь показать свое мастерство. Ныряли: головкой, солдатиком, офицером, бомбочкой. Кто повзрослее делал сальто. В воде играли в догонялки.

В конце лета начинался сбор арбузов. Арбузы возили автомобилями на железнодорожную станцию. На мосту автомобили и подкарауливали. При въезде на мост, автомобиль притормаживал. Тогда к нему подбегали с заднего борта пацаны и крючком или руками, цепляясь за задний борт, стаскивали арбузы. При съезде с моста автомобиль также притормаживал и тогда с автомобиля спокойно соскакивали. Если не успевал соскочить, то после моста водитель специально повышал скорость, и соскочить было проблемно. Так, зацепившись за задний борт и доезжали до станции, откуда пешком возвращался к мосту, естественно, без арбуза. Засады устраивали и на степных дорогах, пересыпая их кучей песка. Главное заставить автомобиль снизить скорость. Тогда теми же способами налетали на него, до этого прячась за ближайшим бугром.

В первые годы после строительства канала, Березовый Лог был полон воды от разлившегося Дона. Вода заходила далее больницы водников. Напротив нее спокойно купались. Зимой прочный лед покрывал всю поверхность. При ледоходе льдины с шумом и грохотом пролазили под мостом, круша деревянные сваи и размывая насыпь. Люди собирались на мосту, взирая на силу льда и воды. После ледохода начинался ремонт моста и насыпи.  

В новом Калаче имелся Строй район, где в свое время размещалось управление строительством канала. 

Там же проживало руководство строительства, инженерно-технический персонал, другие работники. Располагались бараки для размещения заключенных. Этот район города был более благоустроен. Имелся стадион «Водник», средняя школа №1, районная больница, работали магазины. Около пос. Черкасово располагались авторемонтный и судостроительно-судоремнтный заводы. Пос. Черкасово городским автобусным маршрутом был связан с портом Калача. От порта были еще автобусные маршруты в пос. Ильевка и Пятиморск, располагавшиеся непосредственно на канале.

Центром города считалась площадь «Павших борцов», располагавшаяся в Новом Калаче, с деревянной стелой в честь Сталинградской битвы. В основании стелы, на четырехугольном основании были изображены эпизоды Сталинградской битвы: капитуляция, колонна пленных немцев и другие

На этой фотографии и запечатлена площадь «Павших борцов» 50-х годов прошлого века. 

Справа на фотографии – трибуна, на которой во время демонстрации стояло руководство города, предприятий, передовики производства, почетные жители, приветствуя демонстрантов.
В дни государственных праздников в демонстрациях участвовали школьники, работники предприятий. Все были празднично одеты, несли портреты вождей. 

Почетным жителем города был Парамон Самсонович Куркин, принимавший участие в первой мировой, гражданской и Великой Отечественной войне. На этом снимке он с бородой стоит за трибуной, как раз перед демонстрацией. 

Парамон Самсонович принимал участие и в открытии Волго-Донского судоходного канала.

Почетными жителями города были: участник всех войн Аникей Борисович Травянов;  участник гражданской и Великой Отечественной войны - Ерофей Акимович Попадейкин. Они выступали перед школьниками и трудовыми коллективами со своими воспоминаниями. Будучи учеником семилетней школы №2 принимал участие в похоронах Парамона Самсоновича Куркина в 1957 году и позже, 1959, – Аникея Борисовича Травянова. На эти похороны направляли весь класс.    

Демонстрации трудящихся открывали солдаты, проходившие торжественным маршем перед трибуной, вызывая восхищение присутствующих. Перед трибуной проходили труженики города с портретами и плакатами, шли школьники со своей школой. К первомайским праздникам школьники из белой бумаги изготавливали цветы, которые крепили к сухим веткам, создавая видимость цветущей вишни.

На упомянутой фотографии слева видно здание средней школы №2. Прямо по улице, второй или третий дом справа располагалось здание районной милиции и паспортного стола. Автобус, видный на фотографии, идет по улице Октябрьской. Отметим, что автобусный маршрут, проходивший по улицам, от порта до Черкасово и до Ильевки с Пятиморском был асфальтирован.

В те годы Калач утопал в песке. На фотографии заметно, что грунт на площади песчаный.  В погожие дни ветер гонял песок. Особенно неприятны были весенние жгучие восточные ветры, высушивающие растения и гнавшие по улицам песок.

На этом фото мы видим молодых людей на той же площади. Обратите внимание, сколько песка у них под ногами. 

Рядом с площадью, как было отмечено, располагалась средняя школа №2, городской сад и кинотеатр «Волго-Дон», построенный строителями канала на месте разрушенной Никольской церкви. 

В кинотеатре демонстрировались кинофильмы. Стоимость билетов от 1 руб. до 3.50 руб., в зависимости от ряда. Самые дешевые билеты были в первый и второй ряд.

В кинотеатре, кроме демонстрации кинофильмов, проводили смотры художественной самодеятельности творческих коллективов района. В такие дни в зрительном зале собирались работники предприятий, ученики школ. Вручались призы победителям. В этом же здании размещалась библиотека для взрослых. В клубе работали разнообразные кружки: музыкальные, рисования, театральные и другие.

За кинотеатром имелась зрительная площадка для просмотра летом кинофильмов в вечернее время.

Средняя школа №1 была в Стройрайоне. В конце городского сада была семилетняя школа №2, а №1 располагалась на улице Колхозной. В пос. Черкасово и Старом Калаче было по начальной школе. В городском саду на постаменте, на могиле погибших воинов стоит танк Т-70, вызывавший восхищение пацанов.

К памятнику всегда возлагали цветы. Там же в городском саду был памятник жителям Калача, погибшим от белогвардейцев.

В конце городского сада около семилетней школы была построена танцевальная площадка, на которой в выходные дни проводились танцы в сопровождении оркестра или под пластинки. Пол площадки был приподнят метра на полтора, и вся площадка огорожена деревянной решеткой. Для входа на площадку покупался билет. Танцующих рок-н-ролл я не видел, а вот чарльстон и твист выплясывали. Танцевали танго, вальс. Вокруг танцплощадки толклись пацаны, наблюдая через деревянную решетку за танцующими.

Пойдем дальше. Изысканно выглядел район порта. Асфальтированные дорожки, клумбы с цветами, зеленая кустарниковая изгородь. Белоснежный дебаркадер привлекал посетителей, приходивших поглазеть на блага цивилизации. На дебаркадере работал буфет. 

Рядом с портом располагались магазины ОРСа канала Волго-Донского речного пароходства и столовая. Из этих магазинов снабжались продуктами суда пароходства. Столовая, как мне казалось, выглядела роскошно. Все сияло чистотой, белые скатерти на столах. Большие копии картин известных художников висели на стенах.

От порта начинались городские автобусные маршруты в Черкасово, Ильевку, Пятиморск. Цена проезда в автобусах была зонной и варьировалась от количества остановок. Минимальная цена была равна 20 коп. (все цены приведены до деноминации 1961 года). Утром в час пик автобусы были полны. Кондукторша протискивалась между телами, обелечивая пассажиров. Молодые парни, едущие на работу, молодую кондукторшу с шутками слегка зажимали. На груди у кондукторши висела сумка, в которой были рулоны билетов разной цены. Она, отрывая от рулонов билеты, набирала необходимую стоимость проезда и вручала пассажиру. Для остановки автобуса она же натягивала шнур, проходящий по правой стороне салона автобуса над окнами, и у водителя звучал сигнал о необходимости остановки. Когда кондукторша не могла дотянуться до шнура, то за нее это делал кто-то из пассажиров.

Большое количество пассажиров было и в дни, когда на стадионе проводился футбольный матч. Местную футбольную команду «Водник» жители любили. И, когда проводился футбольный матч, на стадионе собиралось большое количество болельщиков. На скамейках шли разговоры о Хомиче, Яшине и других футболистах СССР, обсуждались игры. В команде «Водник» запомнились игроки: Бастрыкин, Волков, Корытин. Большое количество пацанов ходило на такие матчи. Попасть на футбол стремились через забор, что не всегда удавалось. С завистью смотрели на пацанов, несущих «балетку» (небольшой чемоданчик) футболиста с формой. Естественно, тогда он проходил на стадион бесплатно. При стадионе работали секции футбола, волейбола, бокса… К слову, все секции были бесплатными. Зимой на поле стадиона устраивали каток. На катке играла музыка, кружились пары. Коньки можно было взять и на стадионе.

Неподалеку от порта располагалась станция «Донская» одной из старейшей в России Волго-Донской железной дороги. От станции ходил пассажирский поезд Донская – Сталинград. Поезд уходил в Сталинград рано утром, а возвращался поздним вечером. Вагоны были общими с жесткими полками. Этим поездом ездили разного рода работники и люд, везший на продажу в летнее время овощи, фрукты и рыбу. В пути этот поезд имел много остановок, как говорили, - кланялся каждому столбу. На продажу в Сталинград везли редиску, зеленый лук, болгарский перец, огурцы, помидоры и другие овощи в зависимости от срока созревания.

Рядом со станцией была и автобусная станция, от которой в Сталинград ходили автобусы. Через Красноармейск путь был длинным и составлял 132 км. Позже была сделана более короткая дорога через Карповку длиной 80 км.

Рядом же со станцией располагалась территория воинской части, огороженная высоким дощатым забором, окрашенным зеленой краской. За забором шла своя, солдатская жизнь. За этот забор по выходным дням вечером пацаны старались попасть. Это желание базировалось на желании посмотреть кино «про войну». Часто это удавалось, а иногда – нет.

Дороги в городе были грунтовыми, песчаными. Обочины улиц без зеленых насаждений. По улице Революционной от нынешней улицы 20-й Мотострелковой дивизии и до улицы Красноармейской стояли огромные лужи, образовавшиеся весной после таяния снега. К концу лета они едва успевали высохнуть, как осенние дожди вновь их наполняли. Добирались в школу по краю улицы, местами цепляясь за заборы. Дворы были полны воды. Позже улицы стали благоустраивать. По обочинам высадили деревья. Исчезли лужи. Вдоль улиц образовались велосипедные дорожки, по которым ехали велосипедисты по своим нуждам. Велосипедов было много. На велосипедах ездили на работу, базар, бахчу, везли какую-нибудь поклажу. Позже появились велосипеды с моторчиком, тарахтевшие по улицам. Врезаясь в песок, приходилось усиленно крутить педали, помогая мотору. 

Появились мотоциклы, как отечественного, так и чешские «Ява» и венгерские «Панония». Особенно красивы были мотоциклы «Ява», красного цвета, привлекательного дизайна. 

Мотоцикл выпускался и с коляской.

Автомобилей на улицах было мало. Да и мотоцикл себе позволить могла не каждая семья. Многие задачи решались с помощью гужевого транспорта. Ребята любили заскочить на едущую подводу, чтобы немного прокатиться. Возница лениво щелкал кнутом, отгоняя непрошенных пассажиров. Зимой снег на дорогах был укатан. На валенки, как уже отмечалось, привязывались коньки и на них катались по улицам. Тогда и цеплялись за едущие сани, в которые запряжена лошадь, получая от этого огромное удовольствие.

В Старом Калаче от его окраины по улице Революционной в 1953 году начали прокладывать дорогу, покрытую мелким щебнем. Проложили метров 800, а потом прекратили прокладку, т.к. прекратилось строительство Волго-Донского канала. Так и стояла эта добротно сделанная дорога долгое время, пока не началось всеобщее асфальтирование улиц.

Жители Нового Калача несколько свысока относились к жителям Старого Калача. Все-таки считали себя более близкими к цивилизации. Жителей Старого Калача называли кулугурами. Я долго не знал, что означает это слово. Но добрый Гугл дал ответ. И теперь я знаю, что кулугурами называли староверов, раскольников, старообрядцев-беспоповцев, иногда кулугурами называют просто всех прихожан старого обряда. Слава этому доброму Гуглу.

Стоит отметить, что с вводом в строй Волго-Донского канала ухудшилось снабжение города, как продуктами, так и мануфактурой. Стали появляться перебои с хлебом. У магазинов в ожидании доставки хлеба выстраивались очереди, часто очередь занималась с вечера и стояла всю ночь. Проводились переклички. В очередях шум, крики, а иногда и драки. Фразы: «Вы здесь не стояли» или «Тебя здесь не было» были очень частыми. Мой старший брат в новом Калаче иногда ночевал в такой очереди. На мою долю выпадало караулить доставку хлеба в Старом Калаче. Играя на улице, я должен был следить, когда автомобиль с хлебом пойдет к ларьку. Тогда я бегом бежал к ларьку более короткой дорогой, иногда прибегая к ларьку вместе с автомобилем, и занимал очередь. Потом подходила мама и покупала хлеб.

Хлеб в виде кирпича был четырех сортов: ржаной по 1.20 руб.; размольный по 1.40 руб.; белый пшеничный по 1.60 руб.; и очень белый пшеничный по 2.45 руб. (еще раз хочу отметить, что цены до деноминации 1961 года).

Иногда покупал хлеб и сам. И пока доходил до дома, то обгрызал его уголки со всех сторон. Иногда хлеб продавался и по весу. Часто к буханке хлеба до нужного веса продавцы ножом отрезали довесок. Этот довесок по дороге тоже съедался. Родителям это не нравилось, но такое продолжалось.

Еще о некоторых ценах тех лет на продукты. Булочки с посыпкой стоили 50 коп. Пирожки с повидлом, мясом, капустой, картошкой по 50 коп. В школу родители иногда давали рубль, и тогда в школьном буфете на эти деньги покупался стакан молока, булочка или пирожок. Сырок плавленый 1.40 руб. Цены на продукты питания в 1961 году можно посмотреть здесь.

Дорого или дешево стоили продукты? Это смотря с чем сравнивать. Зарплата у папы в милиции была 600 руб. Семья из пяти человек, папа работал один. Подрабатывал он еще столярными работами в свободное от работы время. Семья не голодала.

Кроме всего прочего был небольшой огород, где выращивали редиску, лук, огурцы, капусту, помидоры, болгарский перец.

Для выращивания овощей на калачевской песчаной почве нужно было много воды. Воду брали из колодцев. В каждом дворе такой колодец выкапывался метров на 5 глубиной. Вода была близко к поверхности земли. Воду из колодца черпали ведрами с помощью колодезного журавля. Вечером можно было видеть, как во дворах журавли опускались и поднимались. Иногда случалось так, что вода в колодце заканчивалась, и тогда ждали его наполнения. Около колодца обычно стояли бочки, наполненные водой или какие-то другие емкости, из которых и шел полив огорода.

Со временем журавли стали менять на опущенную в воду колодца трубу. В этой трубе с помощью ворота двигалась бесконечная цепь, разбитая на ячейки с помощью «пятаков» из толстого брезента. Вода этими ячейками поднималась на поверхность и выливалась в емкость. Цепь, если быстро крутить ворот, застревала в трубе. Тогда приходилось останавливаться и освобождать цепь.

Позже начали бурить скважины, из которых вода качалась насосом вручную или с помощью электромотора. Тогда с водой проблема была полностью решена. Воды было вдоволь.

В летнее время со своего огорода мы в Сталинград возили: редиску и перо лука в пучках, болгарский перец, огурцы, лук репку.

Вся эта обязанность лежала на маме. Иногда она брала меня с собой. К поезду все подвозили велосипедом. Огромный паровоз пыхтел на рельсах, выбрасывая клубы пара. Сновали работники, постукивая по колесам вагонов молотком, открывая специальным крючком буксы и подливая туда по необходимости масло. Наконец все приготовления заканчивались. На перрон выходила дежурная по станции и в вытянутой вверх руке показывала машинисту жезл с зеленым катафотом, и поезд, дав сигнал, отправлялся в путь.

В Сталинграде от вокзала до базара нанимали носильщика, который вез все на тачке. К обратному отходу поезда все распродавали. Когда маме нужно было отлучиться по своим делам, я занимался продажей. Вечером тем же поездом возвращались. Иногда в Сталинграде заходили поесть в столовую. В столовой столы были накрыты белыми скатертями. На столе стояли хлеб белый и черный, специи – соль, горчица, перец. Во флакончике мог быть уксус. Все это было бесплатно. Примерно так выглядела столовая тех лет. Фото из интернета. 

Посетителей обслуживала официантка, такая, как на этом рекламном плакате. 

Кроме огорода имелась бахча, на которой высаживали арбузы, дыни, тыквы, просо, подсолнухи, кукурузу. Всего понемногу. Участки под бахчу выдавала организация, в которой работали. Весной землю вспахивали и участки распределяли между желающими работниками. Для охраны бахчи нанимался сторож - бахчевник, живший в шалаше на бахче. Он при себе, как правило, имел ружье. Ему за охрану платили какую-то сумму. Кроме того, на каждом участке он подбирал себе арбуз, помечая его и после того, как шел сбор, забирал себе. Ружье было больше для того, чтобы отпугивать пацанов, стремящихся забраться на бахчу. Ватага пацанов делилась на две части. Одна заходила с одной стороны бахчи, изображая попытку забраться на бахчу. Туда спешил бахчевник, потрясая ружьем с патронами заряженными солью. В это время другая часть заскакивала на бахчу, срывая арбузы. После этого все в укромном месте лакомились сочной ягодой.

Просо с бахчи шло на корм курам, а сами растения на веники; тыквы зимой использовались в кашах, запекались в духовке. Из собранных некондиционных арбузов (маленьких, поклеванных птицами и прочее, но зрелых) варили мед – нардек. Для этого арбузы резали, извлекали мякоть, отделяли семечки. Сок собирали в большой казан, под которым разжигали огонь. Сок уваривался до образования коричневато-темной жидкости. Это и был нардек, очень и очень сладкий. Откуда и звался медом.

Часть арбузов замачивали, получая по сегодняшним временам деликатес. Часть семечек с бахчи откладывали на весну для посева. Арбузные, тыквенные семечки и семечки подсолнечника зимой жарили и ими лакомились.

Окончание следует

Ю. Парамонов

Фотографии и другой материал взяты из открытых источников Интернета