На 101 километре канала необходимо было разместить 13 шлюзов, не считая земляные работы на самой трассе.
Так как Дон выше Волги на 44 метра, то необходимо было с помощью шлюзования каким-то образом обеспечить нормальный проход судов от Волги до Дона. Высокий водораздел между Волгой и Доном, расположенный ближе к Волге создавал дополнительные трудности. Для того, чтобы обеспечить проход судна необходимо было сначала поднять судно на уровень водораздела, а затем опустить к Дону.
По характеру и рельефу местности канал разделен на три участка: Волжский склон протяженностью 25 километров, водораздел - 21 километр и Донской склон – 55 километров. На Волжском склоне 88-метровый подъем до водораздела преодолевается девятью шлюзами. Далее канал входит в Варваровское водохранилище (водораздельный бьеф). От него по Береславскому и Карповскому водохранилищам четырьмя шлюзами идет 44-метровый спуск к Дону. Ширина судоходных каналов по дну составляет 38 метров, при навигационном уровне - по зеркалу воды - 80 метров. Гарантированная глубина на канале - 3,65 метра.
Для осуществления такого необходимо было построить 13 шлюзов шириной 18 метров, а сами шлюзовые камеры длиной 145 метров, глубиной на пороге шлюзовых ворот 3,65 метра.
Шлюзы Волго-Донского канала отделены друг от друга на волжском участке примерно на 700 м, на донском – на 20 км. Канал для нормальной работы брал воду из Цимлянского водохранилища. Основная масса работ на канале препадала на водораздел в районе шлюза №9. Там были сосредоточены людские ресурсы и техника.
Работа шла в две смены по 10 часов каждая днем и ночью. Что получали за свой труд заключенные и те, кто их охранял? Остановимся на должностных окладах охраны заключенных. Лейтенант, командир дивизиона охраны – 900 руб., мл. лейтенант, командир взвода охраны - 700 руб., сержант – пом. ком. взвода – 600 руб., мл. сержант, старший надзиратель – 600 руб., сержант, старший надзиратель 1-й категории – 500 руб., надзиратель-ефрейтор – 400 руб., ефрейтор-стрелок – 300 руб., рядовой-стрелок – 230 руб.
Отметим оклады расконвоированных заключенных и заключенных, занимавших какую-либо должность.
Инженер-сметчик ПТО – 1000 руб., прораб – 800 руб., бухгалтер – 740 руб., техник-сметчик ПТО – 740 руб., механик автобазы – 695 руб., контрольный десятник – 600 руб., хозяйственный десятник – 600 руб., счетовод – 500 руб., временный сторож мех. мастерских – 285 руб., уборщица ЖКО – 260 руб.
Вольнонаемные на строительстве получали: инженер-энергетик - 1500 руб., бухгалтер - 740 руб., диспетчер автобазы - 500 руб.
Под пристальным оком начальства работы на стройке шли полным ходом. Строили шлюзы с входными арками, представляющие собой архитектурные шедевры.
Входные арки напоминали триумфальные арки, построенные в России в честь победы над Наполеоном в 1812 году. Такие триумфальные арки, например, стояли на въезде и выезде из Новочеркасска, в то время столицы донского казачества. Сооруженные арки на Волго-Донском канале – это арки победившего народа над немецко-фашистскими захватчиками, народа строящего социализм, арки в честь победы трудового народа в гражданской войне.
В этих триумфальных арках воплощена идея величия исторических побед советского народа. Эта победа отражена на входных сооружениях шлюзов канала, в скульптурно-декоративных элементах зданий шлюзов, а также в монументах и барельефах, посвященных героям Гражданской и Великой Отечественной войн. Так, рядом со шлюзом №10 установлены памятники героям Гражданской войны Александру Пархоменко, Федору Сергееву (Артему) и Николаю Рудневу.
На входе в канал возвышалась монументальная фигура И.В. Сталина скульптора Е. Вучетича,
позже замененная монументом В.И. Ленина.
На выходе из канала, около шлюза №13 стоит монумент соединения двух фронтов, посвященный окружению немецко-фашистских войск под Сталинградом. Монумент сооружен по проекту того же архитектора Е. Вучетича.
На выходе из канала у шлюза №13 установлен маяк.
В разных местах были установлены мемориальные доски. На шлюзе №1, в 1956 году установлена бронзовая мемориальная доска, гласившая: «Проектирование и строительство Волго-Донского судоходного канала им. В. И. Ленина осуществлено под руководством академика Сергея Павловича Жук».
На этом же шлюзе в 1984 году установлена бронзовая мемориальная доска с барельефом: «Выдающийся советский инженер-гидростроитель, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии Александр Петрович Александров в 1948-1952 годы возглавлял строительство шлюзов №1 и 2 Волго-Донского судоходного канала им. В.И. Ленина».
На шлюзе №7, в 1980 году установлена мраморная мемориальная доска: «В районе седьмого шлюза 7 ноября 1942 года комсорг взвода разведки 434-го стрелкового полка 169-й стрелковой дивизии красноармеец Карханин Николай Михайлович в критический момент боя закрыл своим телом амбразуру вражеского дзота и ценой своей жизни обеспечил успешное выполнение боевого приказа. Подвиг и имя героя бессмертны».
На шлюзе №8, в 1952 году установлена чугунная мемориальная доска: «Здесь в 1918 г. Донецко-Морозовская дивизия, сформированная из рабочих Донбасса, героически сражалась с белогвардейцами».
На этом же шлюзе в тот же год установлена еще одна чугунная мемориальная доска: «Из этого района 15 июня 1918 года началось успешное наступление частей Царицынского фронта на Юг - против белогвардейцев».
На шлюзе №13, в 1980 году установлена гранитная мемориальная доска: «Строительством Волго-Донского судоходного канала им. Ленина с 1949 по 1952 год руководил Иван Сергеевич Шикторов, талантливый организатор и участник строительства многих отечественных гидротехнических сооружений».
Более полно архитектуру Волго-Донского канала можно посмотреть здесь.
Вернемся к строительству.
По состоянию на 1 января 1950 года на строительстве Волго-Дона было занято 80 экскаваторов, 150 скреперов с тракторами «С-80», 56 бульдозеров, 10 земснарядов, 960 грузовых автомашин (из них 50 самосвалов), 7 буксирных пароходов, 22 металлических баржи, 19 катеров, 67 тракторов «С-80», 410 металлорежущих станков. Численность вольнонаемного состава составляла 15 397 человек, из них 1700 ИТР, 4100 административно-хозяйственных работников и служащих, 5042 вольнонаемных рабочих; заключенных - 37 247 человек.
Из воспоминаний скрепериста Виктора Георгиевича Мохова, в 1952 году за трудовые успехи награжденного орденом Трудового Красного Знамени.
По его воспоминаниям плотина водохранилищ и стенки канала возводились путем насыпи первого слоя глины, который поливали водой и утрамбовывали до тех пор, пока плотина в этом месте не достигала проектной высоты – 15 м от поверхности канала. Работа строилась так, что вначале скреперы сгружали глину, беспорядочно насыпая ее кучами по всему пространству будущей плотины. А бульдозер потом выравнивал эти горы земли. Во время работы скрепера бульдозеры простаивали. В.Г. Мохов и А.Н. Штиглиц внесли рационализаторское предложение, чтобы скреперы брали землю аккуратнее, а при разгрузке не выбрасывали всю, а спускали ковш на небольшое расстояние от земли, высыпали ее понемногу и продолжали движение. При таком способе земля ложилась ровным слоем, и необходимость в бульдозере отпадала. Это было планирование земли. Потом планировку стали применять везде, даже при выравнивании ухабов на дорогах.
Огромное количество воды необходимое для шлюзования было решено подавать из Дона с помощью мощных насосных станций. Нельзя было забывать и об испарении на большом зеркале водохранилищ. Поэтому воды требовалось много. А Дон ведь к середине лета становился мелководным. Вспомним, что ранее предполагалось построить плотину у городка Калач для подъема уровня воды Дона. Тогда Калач ушел бы под воду. Но решение пересмотрели. И не потому, что пожалели городок, а потому, что было найдено другое решение. Лучшее или худшее – сейчас трудно судить. Новое место для гидроузла было выбрано в 1948 году. Было решено построить гидроузел в районе старой казачьей станицы Цимлянской.
По имени этой станицы и было названо водохранилище.
Станица Цимлянская была известна виноградом, из которого делали цимлянское игристое вино. Черенки этого винограда из Франции привезли казаки этой станицы, участвовавшие в войне с Наполеоном в 1812 году. Почвы вокруг станицы были благоприятны для произрастания, а климат для вызревания винограда.
Территория станицы Цимлянской находилась в низине. Потому она и послужила дном будущего водохранилища. Из котлована водохранилища не было вывезено ни одного кубометра земли. Дон должен был разлиться в естественной впадине. Необходимо было только дно очистить от растительности, строений и других сооружений.
Из известных мест под воду уходила станица Потемкинская, ранее Зимовейская, родина Емельяна Пугачева, а также развалины бывшей столицы хазарского каганата Саркел.
Кроме того, в зону затопления попадало около 149 хуторов и станиц, с многотысячным подворьем. На месте будущего водохранилища были не только хутора и станицы. На этом месте располагались заливные луга, займища, поросшие дикими яблонями, грушами, ивами, зарослями ежевики.
На возвышенной части Дона рос шиповник, боярышник. В этих местах водились волки, лисы, зайцы и другая дичь. Обилие птиц, как перелетных, так и оседлых располагалось в пойме Дона.
Дон был богат рыбой. И какой рыбой! Здесь водились белуги, севрюги, осетры, стерляди, лещи, сазаны, щуки, судаки, чехонь, рыбец, синец, сомы и другая рыба. Рыбу ловили, как для пропитания, так и для продажи. Рыбу вывозили в другие места России. Поступала донская рыба и к царскому столу. Кроме всего остального, что делали казаки с рыбой, были придуманы и новые рецепты ее приготовления (а может и не казаками). Например, из лещей делали балыки. Лещи в конце лета нагуливали жир, и балык, приготовленный из такого леща, просвечивал на солнце янтарно-золотистым цветом. А какими были синец, рыбец! Вяленые они истекали жиром и были необыкновенно вкусными. Я не говорю о красной рыбе - не говорю об осетрах, стерляди…
В конце апреля, начале мая на нерест в верховья Дона шла чехонь. Она шла сплошным потоком, блестя плавниками над поверхностью воды. Ее можно было поймать руками. Но ловили ее в основном черпаками. На почтовой открытке начала прошлого века показан лов рыбы около Ростова-на-Дону черпаком.
Во всех домах по берегу Дона были запасы рыбы. Только ленивый не выходил на лов рыбы. Даже дети сидели с удочками на берегу, таская красноперок, подлещиков… В пору, когда вода немного прогревалась, в середине мая, и на заливные луга на нерест шел сазан, то население высыпало из своих домов, чтобы начать на него настоящую охоту. Выходили с ружьями, вилами, острогами. Я не говорю, что это хорошо. Просто хочу отметить, что рыбы было много.
Заливные луга были богаты сенокосами. Как уже отмечено, при разливе нерестилась на этих лугах рыба. После ухода воды в низинах оставались мальки рыбы, вылупившиеся из икры нерестившихся рыб. К концу лета мальки подрастали до хорошего размера, некоторые в больших ямах переживали зиму. Такую рыбу можно было поймать руками. Этим занимались пацаны, лазая в таких озерцах с сапеткой (большая корзина) без дна, накрывая тот или иной участок водоема, а потом, шаря руками в сапетке, вытаскивая рыбу. После разлива на лугах выпасали скот. Снимали большие урожаи картошки, помидор и других овощей.
Вода была чистой, светлой. Во многих местах было видно дно и плавающих мальков и даже более крупных представителей. Летом воду пили прямо из Дона, не опасаясь подцепить брюшной тиф, не говоря уже о холере. А сколько было раков! В некоторых озерах они покрывали дно почти сплошным ковром. Их ловили руками, бреднями, раколовками и другими снастями. Дон был кормильцем.
И вот все это нужно было пустить на дно водохранилища. По сути, уничтожить. Необходимо было вырубить деревья, перенести населенные пункты в безопасные места, вместе со всем скарбом.
По хуторам пошли комиссии по переселению. Комиссия заходила в каждый двор, хозяева встречали их по-разному: кто доброжелательно, кто не очень. В актах описи было написано, что такой-то гражданин подлежит переселению на другое место в связи с сооружением Волго-Донского водного пути. Комиссия осматривала и обмеряла дома, дворовые постройки, плодовые деревья, причём по специальным таблицам высчитывали: сколько лет строению или дереву. Были случаи, когда хозяева пытались уговорить членов комиссии приписать им в акт то, чего у них и не было. Но комиссия подходила к этому строго. По воспоминаниям переселенцев, когда пришло время получать выплату за свои подворья, одни были удивлены, другие разочарованы: владельцам старых, не пригодных к переносу хат выдавали большие суммы денег, чем тем, кто имел новостройки, то есть дома послевоенные, крепкие. Недоумение переходило в озлобленность, недовольство, иногда дело доходило до потасовок. Комиссия же объясняла происходящее так: старые дома невозможно разобрать и перенести, и жителям придётся заготавливать стройматериал «с нуля». Кое-кто из переселенцев осенью 1950 года за подворье получал 10 тысяч рублей. Их оказалось совсем мало для переезда. Нужно нанять людей, чтобы разобрать дом, платить за то, чтобы перевезли и чтобы вновь возвести-построить дом. Воду в некоторых местах приходилось носить из колодца за два километра от дома. Чтобы «набить» дом, надо было смешивать глину с соломой, соломы не было - смешивали с бурьяном. Так плохо обустроенные переселенцы входили в зиму.
Дома при переезде, если деревянные, разбирали, нумеруя пластины, и перевозили машиной. Либо дома с помощью домкратов приподнимали и ставили на сани, сделанные из бревен. Эти сани тащили трактором. Упоминаются и колеса, на которые ставили такие дома.
Саманные же дома невозможно было перевезти. Их оставляли на месте, забирая все необходимое, что потребуется на новом месте.
Такие строения оставались на дне Цимлянского водохранилища
Согласно инструкции «О переброске станиц и хуторов с затопляемой зоны», порядок выбора нового местожительства был таков: сначала туда должен был выехать председатель колхоза. После этого созывалось правление и во главе с председателем обсуждало: подходит или не подходит участок. Затем надлежало собрать всех колхозников, чтобы они утвердили голосованием свою новую родину; и уж потом место переселения окончательно закреплялось районным и областным исполкомами. Жеребьевка обычно проходила у сельского Совета: вывешивали план будущего поселка, на каждом прямоугольнике номер дома. Отдельно тянули жребий малосемейные, отдельно - те, у кого большие семьи. Каждый домохозяин желал иметь усадьбу рядом с водой. Те, что и раньше жили у берега Дона, доказывали, что имеют на это право, а те, кто жил на буграх, возмущались, что и теперь должны мучиться без воды. В первую очередь на новом месте строились общественные здания: производственные помещения, сельсовет, клуб, школа и другие здания.
На этом фото показана школа в переселенном поселке.
Фото с этого сайта
Людям тяжело было покидать родные места. Ведь у человека не только дом и скарб. Оставались могилы, родных и близких людей. Хорошо, если были живы наследники, которые могли перезахоронить. А ведь многие могилы также уходили под воду, хотя на затопляемой площади водохранилища и проводились санитарно-гигиенические мероприятия. Из затопляемых районов вывозились скотомогильники и людские кладбища, которые на новом месте превращались в лучшем случае в братские могилы. Но и в наши дни, как пишут, водохранилище еще выбрасывает надмогильные камни, костные останки людей.
Материал любезно предоставлен жительницей Нижне-Чирской станицы Галиной Павловой
Развалины хазарского городища Саркел оперативно извлекались со дна. Случалось, из спрессованных временем откосов экскаватор выворачивал двухметровую кость или чиркал, как по камню, по жёлтому огромному позвонку. Иное крошилось ударом неосторожной техники, другое, незамеченное, опять заваливалось песком, чтобы потом уйти под воду.
В повести Анатолия Калинина «Запретная зона» описано наступление воды. Вода «…топила низменную степь, займище, приусадебные виноградные сады и те из левад и мелких лесочков, которые лесорубы так и не успели выкорчевать и сжечь в пойме… Как в пору самых больших разливов, выгоняла из нор и лежбищ, загоняя на курганы, на крутые склоны, на островки суши последних обитателей степи – от мышей, зайцев и лис до волков. И до поры до времени они там уживались, как во времена Ноя, в первозданном соседстве и братстве, объединенные ужасом куда более сильным, чем разъединявший их до этого ужас слабых перед сильными. Сколько раз уже бывало, что люди, причаливая к еще незатопленным островкам и курганам, находили там стада зайцев под охраной волков. А на огромных корягах, склубившись, плыли ужи и змеи и, достигая плотины, ползли через нее, боясь и не трогая людей. Ястребы, коршуны и орлы, ожиревшие от обилия добычи, дремали на металлических фермах и столбах.
Плыли с верховьев перевернутые лодки, ворота скотиньих базов, а иногда и вагончики трактористов. Плыли старые плетни, деревянные корыта и дубовые бочки из-под вина, которое в этих местах давили с незапамятных времен. Уже затопило по низинам виноградные сады в тех колхозах и совхозах, где не успели выхватить и перенести лозы на новые места. …вода, разливаясь по улицам только что покинутых жителями хуторов и станиц, свободно заходила в широко распахнутые ворота и по-хозяйски поднималась по ступенькам прямо в дома, в комнаты, осиротело зиявшие нагими стенами».
Было подсчитано, что навсегда остались под водой почти 10 тысяч гектаров усадеб и огородов, 700 гектаров садов и виноградников, 35 тысяч гектаров пашни, 70 тысяч гектаров сенокоса и 30 тысяч гектаров леса и кустарников.
Некоторые сооружения упорно не хотели уходить под воду. Они стали немыми свидетелями "преобразования природы", напоминанием потомкам о том, что было раньше. Так и стоят они до сегодняшнего дня. И, глядя на них, становится как-то не по себе, печаль закрадывается в душу . Вместе с тем эти остатки вызывают восхищение качеством строительства. Речь идет о храмах, не перевезенных на новое место, но и рука не поднялась их взорвать.
Материал любезно предоставлен жительницей Нижне-Чирской станицы Галиной Павловой
Так технический прогресс брал свое. Стране нужна была электроэнергия, нужно было расширение площади орошаемых земель на засушливых землях.
Перед автором проекта Цимлянского гидроузла Виктором Павловичем Лихачевым стояла сложная задача. В практике мирового гидростроительства был закон, согласно которому бетонные плотины можно было ставить только на скальном основании. Донской грунт в районе станицы Цимлянской - это мелкозернистый песок. Лихачев доказал, что мощные железобетонные сооружения можно строить и на мягком грунте. Были разработаны новые методы защиты от грунтовых вод, новые скоростные способы строительства земляных плотин.
Большую часть напорного фронта Цимлянской ГЭС образуют три земляные плотины – две левобережные и правобережная, в которые уложено в общей сложности более 30 млн. м3 грунта. Левобережные плотины длиной более 9 км, а правобережная - более 3 км. Плотину одновременно намывали до 26 земснарядов, выполнивших до 70% земляных работ по формированию насыпи плотины. Это было новым в практике гидростроения. Земснаряды брали грунт прямо со дна водохранилища и гнали пульпу в нужное место, где песок оседал. Отмечают, что если бы плотину возводили с помощью экскаваторов, то ушло бы гораздо больше времени.
Со стороны водохранилища песчаную плотину защищают бетонные плиты толщиной от 20 (на нижних уровнях) до 50 сантиметров (в прибрежной зоне). Внешняя сторона плотины укреплена слоем щебня. Начало плотины на дне водохранилища отсыпано суглинками.
В состав гидроузла входит водосливная плотина длиной около 500 м, здание ГЭС.
В сентябре 1951 года через донные отверстия в основании водосливной плотины была пущена донская вода.
В машинном зале здания ГЭС были размещены четыре вертикальных гидроагрегата с поворотно-лопастными турбинами: три мощностью по 52,5 МВт и один мощностью 50 МВт.
Подготовка к установке турбины ГЭС
Между водосливной плотиной и зданием ГЭС сооружен рыбоподъемник, предназначенный для пропуска идущих на нерест осетровых и частиковых рыб. Завлечение рыбы в лоток происходит при помощи тока воды, создаваемого работой малого гидроагрегата. Рыба, прошедшая лоток, накапливается в садке, откуда она с помощью перемещающихся сеток направляется в рыбоподъёмный шлюз. Шлюз наполняется водой с верхнего бьефа и оборудован подъёмной сеткой, побуждающей рыбу к перемещению вверх. После завершения шлюзования рыба перемещается в водохранилище. Хочу отметить, что наблюдая за работой подобного рыбоподъемника на Волгоградской ГЭС, видел, что рыба отнюдь не намерена туда «бежать». Около плотины скапливалось огромное количество осетров, которые как поросята ворочались в воде. Казалось, что был слышен их стон.
Между левобережными плотинами устроен судопропускной канал с двумя шлюзами. Шлюзы оформлены в стиле монументальной архитектуры того времени («сталинский ампир»). Здание управления верхней головы шлюза № 14 выполнено в виде монументальной арки высотой 30 м. Выбор такого решения объясняется стремлением декорировать аварийно-ремонтный затвор шлюза, находящийся в подвешенном состоянии между двумя зданиями верхней головы шлюза. Арка перекрыта фронтоном с аттиком, на котором размещены четыре чугунные скульптурные композиции. Вблизи верхней головы шлюза № 14 на полукруглой набережной установлен монумент «Соединение пяти морей», представляющий собой ступенчатый постамент с вмонтированными скульптурными изображениями носовых частей корабля. На постаменте размещена чугунная скульптурная композиция (скульптор С. Н. Волков). Здания управления нижней головы шлюза № 15 выполнены в виде двух башен высотой 30 м, которые увенчаны 8-метровыми конными статуями донских казаков на лошадях с саблями, поднятыми над головой (скульптор Г.И. Мотовилов).
А по всей трассе строительства мотается «толкач» в чине генерал-полковника Иван Александрович Серов, заместитель Министра МВД. Надо ускорять строительство. Надо подгонять людей. Серов в своем дневнике пишет: «Плохо дело с женскими лагерями. Распустились, связи с мужиками, не желают работать, драки, ругань. Надо заняться, ведь их тоже более 10 тысяч». Женщин ставят на укладку дерна на откосы канала. Вручают тазики, которыми они носят дерн. Главное занять работой.
В 1952 году подошло время заполнять канал водой. В Цимлянском водохранилище набрался достаточный уровень воды.
Из дневника Серова. «Дня через три, когда накачали воды в водохранилище порядочно, и вода поднялась у плотины до 4 метров, а в водохранилище было 3 млн. кубометров воды, я решил опробовать 12-й шлюз, т.е. пустить в него воду, так как он стоит давно, земля засыпалась на него осенью. Так мне доложил Жук и назначил на утро следующего дня приготовить старт. Вдруг в 11 часов вечера мне звонит дежурный по строительству и докладывает: «Прорвало Калачевское (?) водохранилище, вода идет [со скоростью] 1/5 кубометра в секунду». Я скорее с Жуком на машину и туда. Через 15 минут подъехали, там 10-15 з/к с лопатками кидают с места на место землю, песок, а пробой, куда идет вода, становится все больше и больше. Я рассердился, так как не знаю, что делать. Спрашиваю Жука: «Почему прорвало?» Он говорит: «Видимо, когда насыпали плотину землей, вместе с землей утрамбовали и снег. Сейчас снег оттаял, образовалось пустота, а вода не любит пустоты, ну и хлынула. Я боюсь, что прорвет всю плотину и унесет».
Я говорю: «А где вы были, товарищ главный инженер, когда вместо земли снег в плотину клали?» Молчит. Спрашиваю, что теперь делать (а вода хлещет все больше и больше)? Жук отвечает: «Надо открыть шандоры в Донской станции и выпустить воду из водохранилища обратно в Дон, сбавив уровень воды на 2-3 метра высотой». Я его спрашиваю, чтобы вновь набирать этот уровень воды, сколько потребуется? Он отвечает: «После ремонта плотины месяца полтора-два». - «Так, значит, опять к 1 июня не будет Волго-Дона?» Отвечает: «Попросим отсрочки». Вот стервец, как нервы портит в такой ответственный момент. И я стою как дурак, не знаю, что делать. Спрашиваю начальника насосной станции. Он говорит: «Надо выделить 15 автомашин и подвозить гравий». Спрашиваю Жука. Тот совсем растерялся. Я приказал немедленно направить 15 груженых самосвалов на насосную станцию для засыпки прорыва. У нас в карьер круглосуточно приходило до 250-300 автосамосвалов и развозили песок по разным шлюзам. Прибыли 15 автомашин, свалили в прорыв гравий, а струя уже была сильная, до 1 кубометра в секунду, и как машину свалим, ее подхватывает вода и выносит. Не пойму, что надо делать. Спрашиваю Жука, он совсем уже одурел и говорит: «Товарищ зам. министра, я снимаю с себя ответственность за дальнейшее состояние плотины, ее всю унесет. Я вам об этом официально докладываю». Вот идиот!
Я набрался выдержки и говорю как можно спокойнее: «Вы мне скажите, чем забивать дыры, песок водой выносит», он подумал и говорит: «Снова надо несколько машин засыпать больших камней, затем десяток машин гравия, а потом уже песок». Я ему говорю: «А теперь убирайтесь к чертям!» Он отошел. Я тут же дал распоряжение подать камни, гравий и выделить 50 автомашин с песком. Подошли машины с камнем. Там, где сыпали их, вода пошла меньше, зато с боков стало заливать. Тогда я дождался 5 автомашин, расставил их в ряд, и высыпали. Стало затихать. Затем построили машины с гравием и так же высыпали. Хватились песку, а на подходе к насосной станции сгрудились до сотни автомашин и не могут проехать. Все кричат, ругаются, охрипли, а толку нет. Пришлось самому вмешаться. Стали засыпать песком. Наступил рассвет. Ну, слава богу, вроде справились. В итоге с 11 часов ночи до 7 утра вбили в эту проклятую дырку 780 автомашин с камнем и песком! Я оставил ответственным Руссо и поехал позавтракать, передохнуть. Вот это вода!
За завтраком Жук говорит: «Хорошо, что вы не растерялись, а то бы все пропало». Я-то как раз растерялся, так как не знал этих приемов. Затем рассказал Жук аналогичный случай, имевшийся на канале Москва-Волга. Там он[и] в провыв поставили баржу с песком и затопили и так ее там и похоронили. Рапопорт боится показаться, завтракает и обедает в другом месте. <...> Когда вечером ложились спать, звонит секретарь Берия Муханов и говорит: «К нам поступило сообщение о прорыве на Волго-Доне, что плотину унесло и так далее». Я спросил: «Кто донес?» Он не сказал и дальше спрашивает: «Почему Серов не доносит, сейчас же донести». Я говорю: «Соедините меня, я сам расскажу, чем слухами пользоваться». Вначале Берия на меня с криком: «Что там у тебя, почему не докладываешь?» Я спокойно сказал, как было и все уже ликвидировано, а затем говорю: «Желаете ли убрать Жука?» Берия говорит: «Не надо. Он и так на тебя написал товарищу Сталину». Вот стервец».
Далее Серов пишет: «Провели совещание со всеми з/к. Пообещал, что если все сделаем хорошо, то я выйду с предложением в Правительство, чтобы лучших досрочно освободить за хорошую работу, а отличившихся наградить орденами. Это вызвало небывалый подъем в работе. Но не обошлось и без подлецов. В одном лагере з/к армянин подстроил двух русских «Иванов», и начали выпускать листовки: «Зачем мы тратим и губим здоровье», «Прекращай работать» и так далее. Я сразу решил пресечь. Подозрение пало на одного из распространителей. Я его допросил. Он признался и показал на армянина. Вызвал его, прижал как следует, и он признался. Оказывается, он осужден якобы за кражу, а фактически и на воле занимался антисоветской агитацией. Подумал, что делать. Ведь паршивая овца все дело может испортить и приказал провести следствие и судить, а затем отправить в другой лагерь».
Стоить отметить, что на стройке было собрано огромное количество людей, как заключенных, так и вольнонаемных из разных районов страны. Часто они работали рядом друг с другом. Случалось, что оказывались знакомые, родственники. Один заключенный, а другой вольнонаемный, один под охраной, а другой охраняет. Некоторые вместе воевали, но судьба распорядилась вот таким образом.
Бывали ли побеги заключенных? Да, бывали. Но в каждом отряде под видом заключенного был внедрен агент МВД, который информировал обо всех противоправных задумках. В конце 1949 года восемь заключенных тайно залезли в кузов машины и, когда водитель остановился для проверки документов на проходной, выпрыгнули. Охрану разоружили, водителя из кабины выкинули и попытались скрыться. Доехали до ст. Каргальской, где их настигла группа захвата. Некоторые на предложение сдаться подняли руки и остались живы, другие начали отстреливаться, и группа захвата открыла огонь на поражение. Двое пустились в бега летом. Дальше Романовской не ушли. Хитрецы, видя за собой погоню, нырнули в чей-то огород, сбросили с себя спецробу и в одних трусах начали картошку полоть, схватив валяющиеся тут же мотыги. Охрана, солдаты срочной службы, бегут мимо, спрашивают: «Не пробегали ли …». Позже беглецов задержали. По одежде спецконтингент от вольных ничем не отличался. И у тех, и у других зимой телогрейки, летом - робы.
Кроме всех других работ на канале шла посадка деревьев, предусмотренная планом строительства.
На судоходном канале (на начало 1956 г.) было посажено деревьев более 106 тыс. шт. и кустарника около 200 тыс. шт.; занимаемая площадь лесополос вдоль канала составляла 12 га и по берегам Карповского водохранилища 19 га; на Цимлянском гидроузле (на конец 1956 г.) посажено деревьев 42 тыс. шт., кустарника 170 тыс. шт., разбито цветников и газонов 117 тыс. м2. Общая озелененная площадь более 62 га.
Так в кропотливом, нелегком труде шло к завершению строительство Волго-Донского пути.
Продолжение следует.
Ю. Парамонов
Источники:
Анатолий Калинин «Запретная зона»
Википедия
Сайт 1.
Сайт 2.
Сайт 3.
Сайт 4.
Сайт 5.
Сайт 6.
|
