Подходил к концу мой отпуск, положенный по окончании училища. Настроение по окончании училища было приподнято-радостно-ожидающее. Окончена учеба. Я еду на Дальний Восток. Это там славный город Владивосток, это где-то там кто-то бросал камешки в пролив Лаперуза, причем с крутого бережка, это там, в уссурийской тайге, бродил Дерсу Узала с исследователем тех мест В.К. Арсеньевым.
Это там живут уссурийские тигры, и рыбы, набитые красной икрой, идут на нерест в речки сплошным потоком. Все это там. Все это впереди. Вместе с тем, что ждет меня? Что меня ожидает?
Отпуск подошел к концу. Надо собираться. Вещей-то много. Одних шинелей две, сапог две пары, не считая другого обмундирования. В обычный чемодан и не умещается. Пошерстили по соседям. Нашли старенький, но прочный чемодан времен послевоенных «гросс-Германия». Сделали на него матерчатый чехол. Все упаковали и впридачу еще один чемодан, поменьше.
Со всем этим добром в конце августа отправился в компании с Геной Могутиным в Волгоград, чтобы поездом отправиться к месту службы. Гену ожидала Чита, а меня Уссурийск. Как было написано в предписании, прибыть надо было до 8 сентября. Согласно выданным проездным документам от Волгограда нужно было доехать до Сызрани, а там другим поездом отправиться дальше. Купили билеты. В Волгограде встретили однокашников Козлова и Гуторова, двигавшихся в том же направлении.
Добрались до Сызрани. А там глухо. Нечем дальше ехать. Поезда забиты. Нам посоветовали ехать в Куйбышев, оттуда, как говорили, проще уехать. Воспользовались советом. Сызрань от Куйбышева (ныне Самара) расположена недалеко. Добрались до Куйбышева. Но конец летних отпусков. Поезда забиты возвращающимися отпускниками. Едет много новоиспеченных лейтенантов, такие же как и мы, окончившие училище. Едут связисты, танкисты, артиллеристы… Вокзал забит. Комендант станции одурел от жары и наплыва военных. Глядя на нас, шатающихся на вокзале в форменных рубахах с коротким рукавом, грозится посадить на гауптвахту. Рубахи с коротким рукавом только ввели для ношения с летней формой одежды и ему это не нравилось. Но все это оказалось только словами. Наконец посчастливилось сесть на поезд маршрута Харьков – Иркутск. По-моему, даже был дан прицепной вагон, так как все оказались в одном купейном вагоне. Хотя Иркутск и далеко от места назначения, но все-таки движемся в том направлении.
Отправились. Но наши приключения не закончились. Поезд был без вагона-ресторана. А ехать надо было долго. Но выручает местное население станций, через которые пролегает маршрут. Оно уже знает, что поезд без вагона-ресторана, и к поезду выносит на продажу продукты своего приготовления. Продают горячую вареную картошечку с зеленым лучком, чесночком и маслицем. От запаха картошки желудок сжимается, так она приятна, как на вкус, так и на вид. И никак не удержаться от того, чтобы ни купить. Чего хочешь выбирай. Огурчики малосольные, соленые и свежие. Грибочки, маринованные с лучком. Помидорчики, сало, домашняя колбаска. Отварные куры, рыбка жареная, рыбка вяленая, раки, если поблизости есть речка. Вареники с картошкой, пирожки, жаренные и печенные с той же картошкой, ливером, печенкой, горохом, яйцом и зеленым луком. Молочные продукты и, конечно же, пиво, водка и всякое другое, что так необходимо голодным и жаждущим пассажирам.
Толпа пассажиров, вывалив из поезда, подбирает все подчистую. Продавцы довольны и пассажиры с голоду не умрут до следующей станции, а там уже жители той станции позаботятся о пассажирах.
На больших станциях, где поезд стоит до получаса и более в буфетах разбирают цыплят-табака, залежавшиеся бутерброды с сыром советским, швейцарским, голландским, колбасой любительской и московской, котлетами по-… (название станции), воронежским окороком. На ура идут яйца вареные, сосиски. Не остаются без внимания сырки плавленые «Дружба», «Голландский». А как же без пива, водки, шампанского и других алкогольных и безалкогольных напитков? А консервы? Тут и «Кильки в томате» (братская могила), «Шпроты в масле», «Ставрида в собственном соку»… В дороге все сгодится. В дороге все вкусно.
Подъезжаем к Уфе. Над речкой Белой возвышается конный памятник Салавату Юлаеву, сподвижнику Емельяна Пугачева.
Величественно. Смотришь – глаз радуется этой красоте. Дух захватывает.
За окном вагона проплывают скалы Уральских гор. На одной скале огромными буквами написано: «Мама, я хочу домой!» Смеемся.
Незаметно пересекли границу Европы и Азии. В дороге переводим на час вперед часы, пересекая границу того или иного часового пояса. Об этом объявляют по вагонной трансляции.
Гена Могутин обхаживает проводницу, моложавую девицу (даже в рифму получилось).
За Уральскими горами пошли степи, ровные, как стол. Глазу не за что зацепиться. Проезжаем Петропавловск-Казахстанский. Изредка мелькают березовые рощи, перелески.
Западная Сибирь. Остались позади Омск, Новосибирск, далее Красноярск. Первые числа сентября. Темные еловые леса стоят вдоль дороги, моросят сентябрьские дожди. Редкие села, темные и мокрые. На полях видны люди, одетые в телогрейки, сапоги. Холодно, грязь. В голове мысли – куда же я еду, выросший в теплых местах? Что ждет? Но такие мысли отгоняю. Никуда уже не денешься. Сам выбрал, никто не виноват.
Пересекли большие реки: Обь, Енисей. В Иркутске конечная остановка. Вывалили из вагона. И вновь заботы о билете на дальнейший путь. Болтались в Иркутске почти сутки. Постоял на мосту над Ангарой. Течение в реке быстрое. Бросил камушек с моста.
Наконец-то сели на пассажирский поезд маршрута Москва – Владивосток. Вагон-ресторан в составе поезда имеется. Уже не надо выскакивать на станциях, чтобы купить что-то съестное. Так, только поинтересоваться. И, если что-то привлекательное, купить. Кругобайкальская железная дорога. Несколько тоннелей. На станциях продают байкальского омуля «с душком». Деликатесный продукт.
Об омуле: «Придя в гости, я обнаружил, что лифт не работает. Приятель мой жил на девятом этаже, и я пошёл пешком. На четвертом этаже я стал ощущать малоприятный запах. На пятом запах усилился, на шестом мне пришлось задерживать дыхание, я поднимался выше - и становилось все хуже и хуже. На девятом вонь была совсем невыносимая, а когда я позвонил в дверь, мне открыла жена приятеля и вместо приветствия закричала: «Я его выгоню!» Волна чудовищного запаха сшибала с ног. Не помню, как я набрался сил, чтобы войти в эту комнату. Там, у окна, сидел мой приятель, а перед ним лежала рыба. Знаменитый байкальский омуль с душком. «Что же делать? - горестно спросил он меня. - Это ж легенда. Я ж его вез специально. Неужели выкидывать?» Я понял, что не могу его бросить. Это был мой близкий друг, мы много лет были вместе в горе и в радости. Самое сложное и страшное было поднести это ко рту, то есть приблизить к носу. Мы пробовали трижды - не получалось. Тогда мы накатили. Потом ещё разок. Когда, наконец, я положил кусочек омуля в рот - как описать эти ощущения? Это было самое вкусное, что мне доводилось пробовать в жизни. Омуль имел пронзительный и при этом тонкий и нежный вкус, был масляной консистенции, таял во рту и вообще был совершенством».
Пробовал омуля и я, но ничего необычного не осталось в памяти. Может омуль был не такой, фальшивый.
Чита. Расстаемся со многими попутчиками, получившими назначение в Забайкальский военный округ. Расстались с Геной Могутиным. Больше с ним не виделся.
Путь лежит по Забайкалью. На железнодорожных станциях часы с двумя часовыми стрелками, показывающими московское и местное время. Впервые увидел сопки.
Дорога идет по их крутым склонам, извиваясь змеей. Извивается змеей и поезд, объезжая свой хвост, видный из окна вагона, как бы догоняя его. Так кошка или собака пытается ухватить себя за хвост, кружась на месте.
Станция Петровский завод. На станции бюсты декабристов, бывших в этих местах в ссылке.
Среди них лица братьев М.А. Бестужева и Н.А. Бестужева, Ф.Б. Вольфа, И.И. Горбачевского, М.С. Лунина, А.Е. Мозалевского, Н.М. Муравьева и И.И. Пущина.
Декабристы оставили заметный след в истории Забайкалья.
Ниже приведен рисунок тюремной камеры, написанный Н.А. Бестужевым. В этой камере кровавое царское правительство держало декабристов вместе с женами.
С.Г. Волконский с женой в камере, отведенной им в Петровской тюрьме. 1830 г. Сэтого сайта
Улан-Удэ. В Улан-Удэ закончилась электрифицированная железная дорога. Состав далее тянет паровоз. Через каждые сто километров остановка. Паровоз на станциях пополняет запас воды, израсходованной на образование пара.
Утром просыпаешься, а на подушке крупинки сажи из паровозной топки, залетающие в вагон даже через закрытые окна.
От Читинской области поезд идет вдоль реки Ингоды. День, второй.
Затем река Шилка.
Они тянутся справа по ходу поезда.
Путь проходит через Еврейскую автономную область. Станция Бира. Остановка и в столице области городе Биробиджан. Названия станций повторены на еврейском языке.
Прошли еще несколько тоннелей через Яблоневый хребет. Река Амур и Хабаровск – центр Хабаровского края и Дальневосточного военного округа. Вышел на привокзальную площадь. Огляделся. На площади установлен памятник Ерофею Хабарову. Этот памятник - визитная карточка города.
В Хабаровске размещается штаб Дальневосточного военного округа. С 1967 по 1972 год округом командовали генерал-полковник танковых войск Олег Александрович Лосик, генерал армии Владимир Федорович Толубко, генерал армии Василий Иванович Петров.
Но мой путь лежит дальше к югу в славный город Уссурийск.
Железная дорога на этом участке электрифицирована. С каждым километром становится теплее. Солнце, тепло. На полях идут уборочные работы. И на душе после холодной Сибири и Забайкалья становится спокойнее и теплее.
Вот и Уссурийск. Место моего назначения. Нам нужен штаб 5 армии, расположенный в Уссурийске. Сюда же в штаб назначение и у Козлова с Гуторовым.
В 1967 году армией командует генерал-лейтенант Камиль Самигуллович Ганеев. За время моего пребывания на Дальнем Востоке армией командовали генерал-лейтенанты Петр Иванович Сысоев и Владимир Николаевич Кончиц.
Прибываем в отдел кадров. Для временного размещения нас направляют в армейский полк связи. В полк связи собирают всех связистов, прибывающих в армию. В полку с выпускниками работает начальник войск связи армии полковник Туркевич, прибывший на Дальний Восток с должности командира полка связи Одесского военного округа. Позже в войсках ходил стишок, обидный для связистов, находящихся в его подчинении: «Вы не греки, вы не турки. Вы Туркевича придурки!»
На следующий день нас разослали. Гуторов и Козлов отправились еще южнее то ли в Краскино, то ли в Барабаш. А меня направили, как ранее и планировали, начальником связи отдельного тяжелого танкового батальона, в село Новогеоргиевку, Октябрьского района, Приморского края.
От Уссурийска до Новогеоргиевки ходит автобус. Вместе со мной в Новогеоргиевку добирался и лейтенант, выпускник Вольского училища тыла, направляющийся в УР начпродом батальона. С ним вместе и отправились. Дорога ровная. Оказывается, знаменитая Уссурийская тайга расположена гораздо восточнее, а мы движемся на запад, к границе с Китаем. По сторонам видны сопки. Проехали Покровку, центр Октябрьского района в 20 км от Уссурийска.
Подъезжаем к Новогеоргиевке. Впереди видна высокая сопка, с которой видно далеко вокруг. Оказывается, она находится на китайской территории. Мы, как на ладони с китайской стороны. Перед въездом в село пограничный пост. Проверяют документы. На следующий год пост сняли.
Село Новогеоргиевка сравнительно большое. Стоит на левом берегу реки Суйфун, берущей начало в Китае. Примерно, в 6 км выше по течению река покидает пределы Китая и течет по нашей территории, впадая в Амурский залив - внутренний залив у северо-западного берега залива Петра Великого (Японское море). В 1972 году реку Суйфун переименовывают в Раздольную. Река с быстрым течением, шириной до 50 метров, местами и более. Глубина от нескольких сантиметров на перекатах, которых много, до нескольких метров. Дно местами песчаное, но в основном каменистое. Берега возвышенные.
От Новогеоргиевки на север идет дорога к селу Фадеевка, на запад по мосту через реку Раздольную – к селам Полтавка и Константиновка (стоит на правом берегу реки напротив Новогеоргиевки).
Через Полтавку попадем на границу к китайским селам. Расстояние до районного центра, село Покровка, около 25 км. До границы с Китаем от села около 10 км.
По дороге за Полтавкой располагается пограничная застава «Полтавка». В довоенное время на ней служил знаменитый пограничник Никита Федорович Карацупа со своим верным псом Индусом.
Позже заставу переименовали в погранзаставу им. Н.Ф. Карацупы.
В селе Константиновке размещался какой-то дом отдыха.
В Новогеоргиевке в довоенное время и в годы войны дислоцировался 100 УР, были и другие части. Задачей УРа было выдержать натиск противника в случае его нападения. Выстоять до подхода сил прикрытия границы. Все его оборонительные сооружения строились с целью долговременной обороны. Это были артиллерийские казематы, ДОТы и другие сооружения.
В самом селе были построены дома для проживания семей военнослужащих, казармы для размещения личного состава. В домах были предусмотрены амбразуры под окнами, для ведения огня из стрелкового оружия. В более позднее время амбразуры были заделаны.
Дома отапливались печами. Уголь, дрова в сараях. Все удобства на улице. Вода из колодцев. Во время дождей колодцы часто заливало водой.
В послевоенное время, в годы дружбы с Китаем, оборонительные сооружения вокруг Новогеоргиевки были разукомплектованы, уничтожены.
Разукомплектованными, но не разрушенными остались артиллерийские казематы. Построенные в довоенное время они стояли, бывало, на вершинах сопок, защищая наиболее опасные направления. Их бетонные стены толщиной 1,5-2 м были малоуязвимы и взорвать такой каземат было сложно. В 1966 году их стали восстанавливать, устанавливая 85 мм пушки и другие технические средства.
Как рассказывали местные жители, в годы мирной жизни с Китаем китайцы свободно ходили на базар в Покровку, пасли скот на нашей территории. Наши пограничники даже помогали возвращать скот в пределы Китая.
В начале сентября погода в Приморье стоит теплая. Люди ходят одетыми налегке, не то, что в Красноярском крае.
Жители собирают урожай, копают картошку. Этим местам подходило определение – широта Крыма, долгота Колыма. Вокруг села сопки покрыты густой зеленой растительностью. Но это не деревья, а кустарник и трава. Растут небольшие дубки, говорили, что это маньчжурский дуб. Дубки были небольшими, немногим выше двух метров. Некоторые дубки в затишных местах обвивала лоза дикого винограда. Росли кусты лещины, давая животному миру орехи. На полянах росли шампиньоны.
Лето в тех краях – это особый разговор. С середины июля и до середины августа идут проливные дожди. Приходит муссон с Тихого океана. С дождями закономерность – с утра солнце, после обеда дождь или наоборот. Жара стоит под тридцать градусов. Выпавшая влага испаряется на жарком солнце, дышать тяжело. Высокая влажность. По улицам потоки воды, словно реки. Маленькие ручьи и речки наполняются водой, разливаются. Река Суйфун клокочет, бурлит, течение стремительное.
Но сильного разлива не наблюдал.
От дождя земля размокает. На автомобиле, съехав с дороги, обязательно увязнешь. Даже на вершинах сопок вязли танки. Прорезав гусеницами дерн, садились на брюхо, гребли гусеницами жижу. Не помогали бревна, подкладываемые под гусеницы. Танк, пришедший на помощь, также застревал. Бывало так, что три танка участвовали в том, чтобы вытащить застрявший.
Но этот дождь был благо для растительности. Трава вырастала почти в рост человека. Росло среди травы огромное количество пионов, тех пионов, которые выращиваются в средней части России на дачах на продажу. А там, иди и рви – дар природы. Причем у пионов стебель тоже почти по пояс человеку. Траву никто не косит, неудобно, мешают кусты. Так она и стоит. С окончанием лета трава засыхает и толстым слоем покрывает землю. С наступлением весеннего тепла на сопках зацветает багульник. Необыкновенное зрелище. Нежно-розовые цветы покрывают склоны сопок. Красота неописуемая.
Багульнику была посвящена песня на слова И. Морозова, музыка В. Шаинского
Но начинается весной и беда. От гниения прошлогодней травы происходит ее самовозгорание или загорается от брошенной спички, папиросы. Бывает, что и специально поджигают. В первых числах мая сопки горят. Вокруг села линия огня. Никто пламя не гасит, если не угрожает домам. В селе тянет дымом. Так и выгорает вся трава, а с ней обгорают кусты, деревья. Но в этом пламени погибают и птенцы фазанов. Фазанов водится много. Идешь по траве, и вдруг неожиданно из-под ног с фырканьем вырывается из травы фазан и стремительно улетает. Невольно вздрогнешь от неожиданности. Кроме фазанов в траве бегают козы, зайцы. В кустах лазят бурундуки…
На сопках на старых гарях растет также лимонник. Из листьев и коры лимонника заваривают чай, обладающий нежным лимонным ароматом. Этот чай обладает целебными свойствами.
В Суйфун кета, горбуша, лосось так далеко от устья не заходили. Да и не знаю, заходили ли вообще. Но другая рыба, речная, водится. Ловил красноперку на голый крючок, привязав к нему красную нитку. Заходил в защитном костюме в воду по пояс и пускал по течению леску с крючком. Немного подергав, вытаскивал ухватившую крючок красноперку. Иногда подтягивал леску, а рыбка за крючком идет и уже на виду, не боясь человека, хватает…
Одна неприятность была от травы. Вокруг росло много конопли. А это источник для анаши, наркотического вещества. Имелось несколько способов ее добывания. Обнаженного по пояс солдата пускали бегать по конопле. К его потному телу приставала пыльца конопли. После эту налипшую грязь скатывали с тела, высушивали и готово. Забивай косяк. Или, обернувшись мокрой простыней, также бегали по зарослям. Пыльца налипала на простыню. Затем сушили простыню и стряхивали готовое «сырье».
Зимой снега мало. Ветер, дующий в «трубу» между сопок весь снег сносит в ложбины. Морозы бывают более 20 градусов. При ветре, даже при небольшом морозе, очень неприятно. Но бывали и оттепели. Причем, как на зло, на новый год.
В селе работала средняя школа. Это ее здание. Как видно на снимке тоже еще довоенной постройки.
В старшие классы ходили дети из окрестных сел Фадеевки, Константиновки, Полтавки и, по-моему, Чернятино.
Имеются магазины продовольственно-промтоварные. В продуктовых отделах обычный набор продуктов, как и на западе страны. Отлично то, что продавался спирт питьевой заводов, как написано на этикетке.
Спирт крепостью 95%. Стоимость 0,5 литра 5 рублей 87 копеек. Продают без всяких ограничений. Этот спирт для лечебных целей отправлял родителям в грелке посылкой.
Продают горбушу сушеную. Уж очень она дубовая была. Тушка, как дубинка. Но все-таки ценная порода рыбы. Было много в продаже колбасного фарша.
На прилавках лежали яблоки, красивые, краснобокие, но невкусные. Их поставляли из Северной Кореи. Были они безвкусными, больше к ним подходило определение - «деревянные».
В промтоварном отделе продавались мужские костюмы румынского, югославского производства. Такое же было и с женскими вещами, но ими в то время я не интересовался, как мало интересовался и позже. Были и другие товары иностранного производства. Цены на все товары и продукты были дороже, чем в западной части СССР. Цена поясная. На несколько копеек, но все дороже.
Вот в это село для дальнейшего прохождения службы и привела меня судьба.
В селе дислоцировался 15 укрепленный район (войсковая часть 28560), подчинявшийся 5-й армии Краснознаменного Дальневосточного военного округа, штаб которой, как я уже отмечал, располагался в Уссурийске.
Из умных источников приведу определение укрепленного района: «Укреплённый район, укрепрайон, УР - район местности, оборудованный в инженерном отношении для обороны; линия обороны в виде узлов сопротивления долговременных укрепленных позиций, находящихся во взаимодействии и образующих общую группу (десятки километров инженерных сооружений, различных заграждений, управляемых и неуправляемых минных полей), а также формирование (воинская часть), составляющее гарнизон войск, предназначенных для выполнения оборонительных задач». Коряво, но так.
Командовал УР полковник Москвичев. Его замом трудился подполковник Васин. Позже Москвичев ушел в штаб армии и командиром стал Васин, а его заместителем Соколов, до этого командовавший батальоном. Зам. командира по тылу подполковник Глозман. Из начальников штаба помню только подполковника Шенк, но он служил позже. Заместитель командира по технической части подполковник Грицай.
Из офицеров штаба УР помню начальника инженерной службы подполковника Аболмасова, начальника связи (при моем прибытии фамилии не помню), позже стал капитан, затем майор Муравьев, начальник финансовой службы майор Якушев.
На снимке слева направо: сидят подполковник Аболмасов, ст. л-нт Хребтов, л-нт двухгодичник, ст-лнт Парамонов, ст. л-нт Горбенко. Стоит майор Якушев начальник финчасти
Служили офицеры разных служб: автослужбы, артвооружения, мобилизационного отделения, химслужбы и т.п.
В состав УР входило четыре отдельных пулеметно-артиллерийских батальона (ОПУЛАБ), которыми командовали подполковник Гурдюмов, майоры Шостак, майор Рагимов, майор Макаревич. Позже майоры стали подполковниками.
В состав УР входил и отдельный танковый батальон, в котором мне предстояло служить. Командовал батальоном капитан Тюрин.
Кроме того, в состав УР входили отдельные подразделения: инженерно-саперная рота, рота связи, реактивная батарея, артиллерийская батарея, танковая рота, не считая медпункта, автовзвода (командир лейтенант Потураев), ремонтной мастерской и других мелких подразделений.
По-моему, реактивной батареей командовал капитан Илюхин. Танковой ротой командовал в 1967 году капитан Гальчук.
Ротой связи командовал капитан Манин, командирами взводов в роте были ст. лейтенант Хребтов, л-нт Яблоков (с 1968 года), ст. л-нт Чернов (выпускник Новочеркасского училища связи).
С уходом Манина в 1968 году ротой стал командовать Хребтов, а на взвод прибыл лейтенант двухгодичник.
Позже ОПУЛАБ Рагимова переместили в поселок Байкал (более 20 км севернее Новогеоргиевки), а ОПУЛАБ Шостака в Корфовку (20 км южнее).
В УРе имелся гарнизонный офицерский клуб (аббревиатура ГОК). Располагался он за пределами территории части. Он был центром всей культурной жизни гарнизона. Его называли домом офицеров. Так и я его буду называть. Во главе дома офицеров стоял капитан Яша Грайцер. Его жена при доме офицеров работала библиотекарем. Хочу сказать, что библиотека была приличной. Кроме того в части была небольшая солдатская библиотека.
Дом офицеров был источником культуры для семей офицеров и сверхсрочнослужащих. С выступлениями приезжали эстрадные коллективы. Например, вокально-инструментальный ансамбль «Добры молодцы».
Бывали и другие коллективы. Читал свои стихи Роберт Рождественский. Выступал Василий Лановой, проводили сеансы гипнотизеры…
При доме офицеров работали курсы, где жены офицеров осваивали профессию секретаря-машинистки, обучались кройке и шитью. Все эти курсы были бесплатными.
Работало кафе, где холостяки питались. Заведовала кафе жена начальника особого отдела Валентина Демина. На завтрак, как правило, была яичница или жареная колбаса с макаронами, картофелем или яичница с колбасой. Чай, хлеб с маслом.
В обед борщ, суп, небольшая отбивная с гарниром, гуляш или поджарка, компот. На ужин часто подавали картофель жареный, чай. Продавали булочки и другие сладости. Время работы кафе по графику. Опоздал – ходи голодным.
Отмечу также, что набор блюд был ограниченным. Не было разносолов. Все обыденно.
Если питающийся оставался без денег, все растратил, то Валентина кормила под запись. С получки должник рассчитывался с ней, чтобы потом вновь влезть в долги.
По прибытии в Новогеоргиевку со своим попутчиком зашли в штаб УР. Представились, уже не помню кому. У попутчика выявился товарищ, начпрод какого-то батальона ст. лейтенант Чачава. Дело было к вечеру. Разместились в каком-то общежитии. Впереди были выходные.
После выходных пришел к казарме танкового батальона. Около казармы стояли офицеры. Меня никто никому не представлял. Просто прошел слух, что прибыли выпускники-офицеры. Пришел к казарме батальона. Проводился «развод». Увидели меня, подошел к начальнику штаба батальона. Он обрадовался, что прибыло пополнение, так как все имущество взвода числилось за ним.
Возглавлял батальон, как я выше отметил, окончивший академию бронетанковых войск в этом же 1967 году, капитан Алексей Николаевич Тюрин (по неподтвержденным данным впоследствии стал генерал-лейтенантом). Начальник штаба батальона капитан Евгений Игнатьевич Крылов. Замполит капитан Владимир Иванович Мачушко (впоследствии полковник, начальник политотдела Донецкого высшего военно-политического училища инженерных войск и войск связи с 1984 по 1988 год, на 1995 год проживал в Донецке). Парторг батальона – тоже Владимир Иванович и тоже капитан, но только по фамилии Гаюн. Заместитель командира батальона по снабжению или по простому зам. по тылу майор Исай Борисович Эринрайх. Заместитель по технической части майор Ирклиенко, к сожалению, имя, отчество забыл.
Батальон располагался в одноэтажной казарме. При входе располагалась ленинская комната, оружейная комната, туалет и умывальник. В дальней части казармы был штаб, ротные каптерки. Кровати в казарме стояли в два яруса.
В помещении размещались три танковые роты, взвод связи, автовзвод и хозяйственный взвод батальона.
Командирами рот были командиры взводов, временно исполняющие обязанности. Где-то месяца через два прибыли командиры рот из групп войск. На первую роту капитан Чучманов, на вторую – ст. лейтенант Юра Алексеев, на третью – капитан Костя Ивченков.
Зампотехами рот были лейтенанты, окончившие училище в этом же году. Это лейтенанты: Валера Котляров, Петя Кваша, Иван Мозговой. Командиры взводов: лейтенанты Валера Вольф, Витя Мажуга, Витя Курманов, Леша Казанцев, Володя Симаков, мл. л-нт Годлевский. Но вскоре Володя Симаков (он на год раньше окончил училище, как и Казанцев) переходит на должность помощника начальника штаба батальона. Начальником артиллерийского вооружения батальона был лейтенант Витя Карасев (этого же года выпуска).
В конце года на должности командиров взводов прибывают младшие лейтенанты Иван Возняк и Петя Левковский.
Получается, что батальон был укомплектован в основном офицерами выпуска 1967 года. Батальон на вооружении имел танки ИС-3.
Этот тяжелый танк был разработан в период Великой Отечественной войны, запущен в серийное производство в последние ее дни и не успевший принять участие в боях. Экипаж танка состоял из четырех человек: командир танка, наводчик, заряжающий (он же радист) и механик-водитель.
Во взводе было три танка, в роте – 10 танков, с танком командира роты. Батальон насчитывал 31 танк с танком командира батальона. На танке стояла 122 мм пушка, для связи использовалась УКВ радиостанция Р-113. Танк был тяжел в эксплуатации. Бедные зампотехи успешно боролись с его эксплуатационными недостатками.
Танки размещались в боксах, готовые выйти для выполнения задачи.
В моем взводе связи имелась радиостанция средней мощности Р-118БМ3 на базе автомобиля ГАЗ-63, командно-штабная машина Р-125 на базе ГАЗ-69, радиоприемник Р-311, радиостанция Р-114 (для связи с танковыми радиостанциями), коммутатор П-193М, телефонные аппараты, телефонный кабель П-274.
Автомобили в автопарке стояли на колодках.
К взводу прикрепили экипаж бронетранспортера радиационно-химической разведки БТР-40РХ с экипажем, а также писарей батальона. В общей сложности во взводе насчитывалось около 20 человек, чуть больше или чуть меньше.
Заместителем командира взвода был начальник радиостанции Р-118 сержант Шептало. Он был уже на третьем году службы и в следующем году весной должен был демобилизоваться. Р-118 он изучал в учебном подразделении 9 месяцев и знал ее досконально. Взвод держал в руках. К тому же личный состав был весеннего призыва. Я горя и нужды с ним не знал. Но Шептало вскоре забрали в автовзвод, и службу он закончил старшиной.
Хорошими солдатами, добросовестными, исполнительными были парни из немцев, призванные из Казахстана. Во взводе был такой солдат по фамилии Борт. Гораздо хуже были солдаты, призванные с Сахалина и Камчатки. Среди них попадались солдаты, имевшие судимость, склонные к пьянству, наркотикам.
Поселили всех нас холостяков батальона в общежитие батальона, располагавшееся за пределами части. Здание общежития одноэтажное, довоенной постройки. Нам был выделен трехкомнатный бокс с кухней. Первоначально кухней практически не пользовались. Я проживал в комнате с Витей Карасевым, Вольф с Курмановым и Леша Казанцев один в комнате. Остальные офицеры были женаты и жили в квартирах домов для семей военнослужащих. Прибывшие Левковский и Возняк поселились на квартирах у сельских жителей.
В первый день нашего воцарения в общежитие к нам зашел замполит батальона В.И. Мачушко. Он решил посмотреть, как мы устроились. А мы уже приготовились отметить новоселье. Пригласили и его. Он не стал ломаться, а пригубил немного, чем вызвал наше уважение. Пожелал нам всего доброго и удалился.
Служба моя в батальоне пошла своим чередом. Были успехи и неудачи. Прошло мое становление, как офицера. Там, в Новогеоргиевке, создал семью, там росли дети. Впереди было 5 лет службы…
